Kenan AĞAZADE
Татьяна ДАНИЛОВА утверждает что Китай увлеченно разыгрывает инициативу «Пояса и пути» по образцу компьютерной стратегии вроде «Цивилизации». Масштабно развернувшись в Центральной Азии, в Африке и на Аравийском полуострове, КНР пришла с крупнейшим в истории инфраструктурным проектом на европейский континент — и, конечно, в Россию. Благодарю журналу атомный эксперт мы знакомимся с ее материалом.
Китайцы считают, что от названия дела зависит по меньшей мере половина его успеха. Инициатива «Пояс и путь» (Belt and Road Initiative, BRI), о которой председатель Си Цзиньпин впервые объявил в Астане в 2013 году, вначале именовалась «Один пояс, один путь». Три года спустя в Китае сочли, что повторение слова «один» приводит к неверной интерпретации и, следовательно, может навредить делу. Сегодня инициатива называется «Пояс и путь», причем слово «пояс» относится к сухопутным маршрутам для автомобильных и железнодорожных перевозок (они также называются «Экономический пояс Шелкового пути», ЭПШП), а «путь» отсылает к морским путям, или «Морскому Шелковому пути XXI века».
Инициатива «Пояс и путь» — крупнейший инфраструктурный проект в истории. Он охватывает более 70 стран, 63% населения мира и 40% мирового валового внутреннего продукта. Планируемый общий объем инвестиций в эту глобальную проектную сеть — более $ 1 трлн.
«Новый Шелковый путь», впоследствии переименованная в «Один пояс, один путь». Суть мегапроекта BRI — поиск, формирование и продвижение новой модели международного сотрудничества и развития на богатой ресурсами территории, где проживает 63% населения планеты. Это поиск новой стратегической модели экономического развития, а также политического, интеграционного, военного и гуманитарного измерений КНР как будущего мирового лидера.
Новая стратегическая модель экономического развития BRI обладает экономическим, политическим, оборонным и интеграционным измерениями. Все они равно важны для КНР как будущего мирового лидера.
В течение года или двух после выступления Си Цзиньпина с проектом «Один пояс, один путь» этот масштабный план выглядел как региональный инфраструктурный проект. Действительно, BRI сегодня прежде всего инфраструктурный проект, посредством которого Китай в содружестве с 86 странами собирается развить сеть новых морских и сухопутных маршрутов, связывающих экспортные центры с удаленными рынками.
Тем не менее Китай в рамках BRI пока не смог реализовать ни одного крупного инфраструктурного проекта в европейских странах. Партнерам не хватает взаимного доверия, а деловым практикам — совместимости.